Проблема групп смерти и метамодернизм

Почему Проблема? Прежде всего, потому что мы все знаем «что надо получить» и судя по предложениям очень мало понимаем суть вопроса и соответственно не знаем путей решения.

Опуская политизированные предположения о «заговоре против наших детей» следует сразу же отметить, что ни демократия, ни тирания никоим образом не сняли остроту вопроса межпоколенных отношений. Так же не проливают свет и попытки отыскать истину в формальных семейно-психологических отношениях. Однозначно феномен вовлечения детей через сетевые механизмы (устные, почтовые, цифровые и т.д.) наблюдается в странах с различными политическим системами и экономическим уровнем. В одних случаях дело ограничивается перфомансами флэш-мобов, в других – сетевым распространением наркотиков и, пожалуй, единственная разница в скорости распространения и масштабах. В 1969 году Вудсток собрал от 250 тыс. человек за сравнительно короткий период, и телефония была самым «продвинутым» способом личных обращений. Современные масштабы охвата сетью интернета более значительны. Скорость распространения растет ежедневно. Что же увлекает современную молодежь в новую реальность? Прежде всего, невозможность жить в общепризнанной реальности материального мира. Если идти по пути поиска аналогов в истории, то послевоенная Европа очень быстро восстановилась и развивая буржуазные ценности создала в обществе внутреннее напряжение не только и не столько социальным расслоением богатых и бедных, а сужением или даже «сдавлением» материального и духовного пространств молодежи. Протесты «злых молодых людей», битников создали во Франции опасный для европейской цивилизации прецедент обращения к иным ценностям – восточному социализму, маоизму. Зарождение протестной среды «молодого движения» в англо-саксонском послевоенном мире стимулировало развитие индустрии нематериальных ценностей – музыка, живопись, развлечения. Хорошо «подогретая» битломания запустила производное – антибитловское движение и андеграунд. В этой сфере могли реализоваться заключенные в слогане «Секс, наркотики, рок-н-ролл» облегченные представления о взрослости – наличие карманных денег, беспрепятственное употребление психоактивных веществ (алкоголь, табак, наркотики) и вступление в сексульные взаимоотношения. Молодежная склонность к группированию быстро структурировалась в территориальные фан-клубы в отдельных случаях с героизацией противоправных поступков, что превращало участников в организованные банды. Различие культурных корней способствовало формированию расистской направленности – так афро — американцы практически покинули мэйнстрим рока, и даже король рэггей Боб Марли себя в роке не позиционировал. Заимствования и цитирования происходят в синтезе стилей, но не отражаются на немузыкальной жизни адептов. И в Сети после непродуктивного спора между преимуществами звука «аналога и цифры» появились оцифрованные произведения искусств, позволившие владельцам беспрепятственно ими делиться. Декларированная свобода интернета дала возможность множеству небогатых молодых людей получить доступ к культурным ценностям и воспринять протесты правообладателей как глупое препятствие. «Пиратство» не стало ругательным общественно-порицаемым термином, а стоны пост — модернистских авторов не были услышаны молодежью. Попытки запретов бесплатных торрентов, введение ключей-паролей только разогрели интерес к преодолению ограничений с одной стороны, а с другой стороны утвердили пристрастие к «шароварной халяве». Таким образом если обозначить биполярную ось, по которой осциллировало культурное предпочтение молодежи, то на одном полюсе был магический дескриптор всех тайных компьютерных языков и секретов, а на другом – отсутствие желания осваивать труднодоступные «лучшие образцы современной культуры». Жадность старшего поколения заложило основы для формирования определенного класса пользователей Сети.

Остановимся на понятии «Жадность старшего поколения», ибо эксплуатация молодежи проникает во все сферы производства и распределения материальных и нематериальных ценностей. Разве хоть одно государство создало легкодоступный интернет ресурс интересный для молодежной пользовательской среды? Сейчас говорится о том, что для подростков государству необходимо подготовить специальный контент, который своей духовностью вытеснит все порочное в Сети, особенно, если многое запретить. Как раз фонды Клинтона-Сороса запускали нечто подобное и молодежь проигнорировала либеральные «пряники» духовности, так же, как и клерикальные нравоучения. В материальном исчислении молодые люди не разбогатели, а в духовном не обогатились. Финансы, затраченные на благотворительность, дали хорошие доходы благотворителям через рынки ценных бумаг благодаря тонкой спекулятивной модерации.

Жадность старшего поколения маскируется мифами о социальных лестницах и лифтах. Ценность системного высшего образования не гарантирует даже возмещение затрат на обучение. Молодые люди на трансконтинентальных форумах видят, что наличие (или отсутствие) дипломов для доступных низкооплачиваемых работ не имеет значения. Для квалифицированных работ важнее не образование, а навыки, которые появляются в процессе труда, к которому выпускников образовательных учреждений не допускают из-за отсутствия навыков. Академическая наука отстаивает свое право на жизнь консервативными способами, формируя некий закрытый интеллектуальный клуб. Таким образом появилась русская (затем советская и снова русская) интеллигенция, очень жестко сепарировавшая человека интеллигентного от неинтеллигентного. Сейчас уже можно говорить о сословности интеллигенции, так как нередки характеристики — «интеллигент в третьем, четвертом поколении». В закрытые группы академического сообщества входы к социальным лифтам отсутствуют. Подъем по социальным лестницам требует серьезных временных и материальных ресурсов, которые молодежь не собирается растрачивать, залезая в кредитные удавки. Появляется перекрестный снобизм «образованных» и «не признающих негодное образование». Тогда почему существует градация «высшее образование»? Это уже своеобразная заявка на кастовость Учителей. В интернете закрепляется иронический мем <ученые доказали…> после чего следует некое доказательное подтверждение очередной аксиомы. С этого момента «истина» становится объектом – собственностью правообладателя. Больше аксиомами никто не воспользуется бесплатно. Как это соотносится с метамодерном? Оцифрованная жадность к стремлению монополизировать события в Сети обязательно столкнется со своей полярной противоположностью – благодаря магическим дескрипторам возникнут альтернативные сетевые реальности, которые будут предпочтительней платным труднодоступным, но сама Магия будет поддерживаться как противоположность модернистского интернета. Есть же таинственный военный интернет, параллельный с обычным. Мы снова должны возвратиться к Тайным Союзам, в которые не вступишь за деньги? То есть опять ужесточатся обряды инициации-посвящения? Это же чистейший пост — модерн для формирования приверженности-зависимости от его продуктов. Через определенный период пост — модернисты интернета модернизируются и будут стремится к управлению распределением ресурсов. Мы пока не говорим о женских тайных сообществах в Сети, достаточно того, что клерикальная интолерантная патриархальность высвободила экспансию латентных женских привилегий – единоличного права беспрепятственного контроля над сексом и деторождением. В этом отношении такая социальная единица как семья утрачивает основные надсмысловые и бесценные духовные свойства – Веру, Надежду, Любовь. Жадные государства, скупые родители не вправе рассчитывать на ответные чувства молодежи, сдавленной опрессованной в межпоколенных конфликтах. Бесперспективность уличных, площадных, стадионных протестов породила не страх перед разгоном демонстраций, а исход части молодежи из реальной жизни, в которой доминируют неискренность, продажная пафосность и манипуляции. Заказные акции по типу «Рок против наркотиков» вызывают иронию у молодежи, которая отмечает что во время проведения мероприятий наркосбыт заметно оживляется. Неприятие модерна и пост — модерна связано прежде всего с тем, что свободомыслие первого с инакомыслием второго полностью обесценило свободу слова, как могучего когнитивного смысла. Произошел семантический парадокс – то есть содержание слова – символа приобрело такую многозначительность, что использовать его в коммуникациях для донесения авторского смысла стало невозможно. Аналогичная судьба постигает аудиоряд, вследствие чего передача фундаментальных эмоций через ладовые мелодические, гармонические, просодические особенности обращения весьма затруднена. Каждый слушающий имеет свою трактовку, отличную от желания исполнителя. При этом аранжировки жанровых штампов не преображаются в синтетических стилях, как будто уже все сыграно ранее. Видеоряд либо имеет голливудскую модернистскую высочайшую «спилберговскую» технологию съемки примитивных по содержанию сюжетов, либо в пост — модернистском стиле дает изысканный стеб нарочитым искажением устоявшихся классических канонов. Ярким примером, понятным для русскоязычного человека будет клип группировки «Ленинград» с названием «Кольщик». И в данном случае никакой критики – многие произведения впечатляют, но это уже не искусство, а высочайшего уровня добротный дорогостоящий аудиовидеодизайн. В отличие от одноразовых поделок, которые не воспроизводятся по причине природной малоценности монументальность предназначена для притязательной долгой истории владения. Как к этому должна относиться молодежь?

Как к очередной жадности старшего поколения! В экзистенциальном кризисе между альтруизмом и эгоизмом победу одерживает чувство – «я-то вам отдавал все, а когда же мне?».

Когда вопрос ставится в плоскости неискренности старшего поколения по отношению к младшему, то невзирая на макросоциальные институты власти на передний план выступает закосневший аргумент старших о более правильных знаниях «как должно быть». В таких ситуациях происходит «Исход молодых» в иные формы социальной активности. К сожалению короткая историческая память забывает о том, что всегда существуют «духовные подворотни», «андеграунды» и великое разнообразие скрытности сообществ. Известно и о том, что из этих подворотен заблудших либо вытаскивают в мир общепринятых социальных норм, либо втягивают в теневые асоциальные движения. Даже пресловутая ювенальная юстиция под видом борьбы за права молодого поколения на деле оказывается всего лишь политическим инструментом, использующим социальную энергию межпоколенного конфликта в корыстных целях. Мифологема Справедливого Учителя базируется не на подавляющей авторитарной позиции, а на укреплении взаимосвязи между Учителем и Учеником, причем Учитель осознает, что Ученик в свою очередь приходит к нему как Учитель. Чему учит нас подрастающее поколение новой цифровой реальности? Прежде всего тому, что ему «Есть куда уйти», в то время как мы думаем, что «Нет куда уйти». Мы думаем, что можем перекрыть все пути и забываем, что не спросили ни куда пойдут наши дети, ни почему они вообще решили нас покинуть. В британской прессе истоки групп смерти ищут в японских началах, в российской прессе обсуждается вопрос как поймать кукловодов. Но как — то опускается основной вопрос – почему убегает молодежь? К каким свободам стремятся те, кто после взросления будут недоумевать по поводу своих детей. То, что молодежь пойдет своим путем, очень похожим на путь родителей нам ясно. Все мы наследуем мудрость и дурость наших предков по своей человеческой природе. И если мы знаем, что молодежь все равно отправится в плавание по Океану Жизни то мудро было бы обучать плаванию и навигации, а не пытаться поломать лодки, или осушить реки и моря. И очень важно знать, что в этих океанах всегда будут нечестные искушения морем китов, иллюзии тихих домов —  потому что главный экзистенциальный кризис аутоидентификации – «Кто я? Зачем пришел в этот мир?». И если влиятельные дяди и тети всем своим образом жизни показывают, что ты «никто и зовут тебя никак», то стоит ли удивляться, что наиболее чувствительная часть детей (вообще молодежи) принимает «философское» решение «самовыпилиться», потому что они «биомусор». Какие рекомендации напрашиваются? А ты стань таким как он, как она! Да не хочет молодежь быть такой, хотя многие как хиппи Кен Элтон Кизи после молодежных приключений возвращались на фермы и жили так как жили их предки. Ну, может не совсем так. Нежелание быть взрослым – это более, чем протест. Это страх перед грядущей неизбежной неискренностью, форматом «купи-продай», смертной тоской повседневности, рабства и безнадеги. Надо задаться вопросом «тайных желаний» и не пытаться разоблачать истинную жизнь мажоров, потому что современной молодежи безразличны страсти по стритрейсершах, декриминализации и легализации наркотиков и проституции. О своих сверстниках, играющих в группы смерти молодые люди равнодушно заявляют – это их выбор. Значит есть и другие направления выбора и соответственно не все избирают приз «дарвиновской премии». Жизнеутверждающая линия философии метамодернизма заключается в том, что можно много спорить о смертях модернизма и пост -модернизма, кризис которых перманентно заменяет и подменяет одну категорию другой, но всё-таки главным остается прогресс самой жизни после кризиса. Метамодернизм – это философия преодоления кризисов, когда многие впадают в уныние – а что же будет после? Разное будет, интересное, захватывающее, впечатляющее. То, что нельзя было сделать в табуированном, запрессованном мире модерна и пост — модерна прорастает в цифровой реальности метамодерна. По сути голое восприятие окружающего мира, как любят говорить циники «правда жизни» в лучшем случае добротный модерн. Игра с конфликтами и противоречиями колебаний хаоса и гармонии –это удел пост -модерна, фактически превращающего реальность в иллюзию и наоборот. А устремленная в будущее Мечта, которая в отличие от иллюзий реализуется – это метамодерн. Метамодерн — лучшее креативное средство от разочарований безысходности и всегда переход к новой счастливой жизни. Может именно поэтому в Крыму, с его непростым настоящим, и делаются первые попытки развития психологии на культурной и мировоззренческой платформе метамодернизма? Кто знает, может именно этой психологии и предстоит начать решать актуальные проблемы, связанные с играми альтернативной реальности, а именно с тем, чтобы эти игры вели человека к Мечте, а не толкали в пропасть небытия.


Автор: Строевский Владимир Антонович,
кандидат медицинских наук, врач-психиатр.